Виктор Мережко: «Должна быть нравственная цензура в кино»

ТАСС, 27 июля 2017 года

Сценаристу фильмов "Родня", "Полеты во сне и наяву", режиссеру, актеру, драматургу, телеведущему, народному артисту РФ Виктору Мережко 28 июля исполняется 80 лет.

Сначала он наотрез отказывался от интервью. "Я не отмечаю юбилей и ничего говорить об этом не хочу", — говорил Мережко. Однако в итоге согласился рассказать ТАСС о своих планах, поделился размышлениями о российском прокате, необходимости цензуры и состоянии московского Дома кино. 

— Нарушать договоренность не будем — про день рождения не говорим.

— Это не кокетство, просто я действительно не думаю о своем возрасте, о цифрах. 

— Осенью вы снимали свою новую картину, можете про это рассказать? 

— Да, закончил телевизионную картину, называется —  "Не ждали". Сам я два года ждал, пока Первый канал откроет финансирование, ждал вместе с нашим великим артистом Олегом Басилашвили. Он там играет главную роль. К счастью, финансирование было открыто.

Это социальная 4-серийная драма о том, с какой несправедливостью можно столкнуться в нашем обществе. Но в итоге порок наказан. Олега Валериановича снимаю не в первой своей картине, горжусь, что его современник. 

— А когда фильм может выйти? 

— Это тайна за семью печатями. Знает только Константин Львович Эрнст и его окружение. Надеюсь, что все-таки в 2017 году.

Мне и Басилашвили звонит из Питера, ему очень нравится результат, роль. Говорит: "Когда покажут?" Отвечаю: "Олег, с таким же энтузиазмом могу задать тебе вопрос: когда покажут? Не знаю". Фильм сдан месяца четыре назад.

— В киноэнциклопедиях пишут: "Виктор Мережко — советский, российский режиссер, сценарист, актер". Вы себя кем как больше ощущаете — советским или российским кинематографистом? Вы родом из СССР или нормально ощущаете себя и в современной России? 

— Российско-советским (смеется). Я  родом из СССР, но прекрасно чувствую себя и в России. Хотя и считаю, что кино наше погибло, особенно кинопрокат. К счастью, остался телепрокат. А кино прокатное — государство "профукало". Киносети в руках у частных лиц, и там русским фильмам делать в общем-то нечего. 

— Но надежды какие-то у вас есть? Сейчас государство довольно много планирует сделать для поддержки отечественного кино. Шансы есть? 

— Нет шансов. Нет политики государства в отношении нашего кино. Финансировать — это не значит иметь политику. Не делается то, что делала прекрасная советская власть, уж простите за высокопарность.

Была идеология. А у нас идеологии нет, и это чудовищно. Был прокат, было понятие, что кино — не только и не столько искусство, сколько элемент воспитания.

И я сторонник того, что должна быть нравственная цензура в кино, в частности. Да и в литературе. 

— Но цензура в стране запрещена...

— А мне все равно. Это неправильно. Когда в театре показывают голых мужчин и женщин, распятых на крестах, или в кино идет мат — это не есть воспитание молодых людей. Я в этом смысле занимаю крайнюю позицию, консервативно-нравственную, если можно так сказать. 

— Виктор Иванович, как вы думаете: почему сейчас не появляется таких фильмов, как "Родня", "Полеты во сне и наяву", "Одинокая женщина желает познакомиться", "Курочка Ряба"... Ведь и вы — сценарист к этим картинам, работаете, и режиссеры этих фильмов живы-здоровы. 

— Я стал снимать в последние годы только телевизионное кино. Из телефильмов снял неплохую, на мой взгляд, дилогию "Сонька Золотая ручка". Финансировал Владимир Досталь, достойно финансировал, так, что мы могли, к примеру, шить костюмы — на одну Соньку было пошито 80 костюмов.

Был снят фильм "Подземный переход" для Первого канала. Что касается меня — я снимаю, пусть и телевизионное, но кино в традициях своих и советских, в традициях русского кино, литературы. Не про извращенцев, уж извините.

— Давайте перейдем к другой, не менее болезненной теме. Вы очень часто на пленумах Союза кинематографистов затрагиваете ситуацию с Домом кино. 

— Логично, я же председатель правления Дома кино... 

— Да, это мы знаем. Но у меня ощущение, что пока вы не можете достучаться до коллег. Вы пытаетесь донести, что есть масса проблем, но ситуация много лет не меняется. Что можно сделать для Дома кино, как помочь ему?

— Ему помогать не надо, катастрофы нет. У нас в месяц идет до восьми российских фильмов. Он работает, скажем так, на четверку с минусом. Но на каждом пленуме Союза я пытаюсь объяснить, что Дом кино надо реконструировать.

Сейчас туда пришли новые люди, я ведь представляю только творческую часть. Но пока Дом кино ветшает — как морально, так и физически. Он неплохо работает. Если показывать картины в этом зале — он переполнен.

Я показывал свою картину в Доме кино, был переаншлаг. Люди приходят, да. Но это зал в самом центре столицы, там должны выступать самые лучшие творческие силы не только Москвы, но и страны. 

— Была идея проводить коммерческие показы в Доме кино. Говорили — вот-вот, буквально завтра начинаем. Удалось реализовать этот проект? 

— Нет. Для того, чтобы устаивать коммерческие показы, мы должны выполнить ряд прокатных условий. Пока это не удается. Сам зал слишком большой для того, чтобы заполнить его — он на 1,5 тыс мест. Нереально.

Ну и, конечно, повторюсь, его надо реконструировать, модернизировать. Никита Сергеевич обещает, что это случится. Тогда будут и хорошие коммерческие показы, и достойные премьеры российских фильмов, и все прочее. 

— Когда может начаться реконструкция? 

— С этим вопросом лучше обращаться к Никите Сергеевичу Михалкову. 

— Вы не хотите говорить про юбилей, но может быть планируете в Доме кино творческую встречу или ретроспективу своих фильмов? 

— Может и случится такое, но точно не приуроченное к какой-то определенной дате. Вы поймите, я действительно не думаю о юбилее, правда. Я физически очень силен — в один подход отжимаюсь от пола 70 раз. Каждое утро у меня 1,5 часа зарядка.

Каждое утро я работаю. "Ни дня без строчки", как говорил Юрий Олеша — пять страниц минимум. Моя тетка говорила, что, когда была война, мне прибавили то ли три, то ли два года. Насколько это правда — не знаю.

Да и дело не в этом, когда тебе уже за 70 перевалило, 2-3 года роли не играет. Понятие возраста — очень условная вещь. Сейчас в России стали жить дольше. К сожалению, молодежь себя не бережет — пьет пиво и всякие баночки.

Недавно смотрел репортаж, там показывали молодого человека, который сбил мотоциклиста — ему слегка за 20, из богатой семьи, у него живот как у 55-летного мужика, брюхо до пола висит. Вот это нехорошо. 

— Вы обронили фразу, что ни для без строчки. Есть какие-то мысли на будущее? 

— Три моих сценария куплены телеканалом "Россия". Сейчас пришел еще один заказ. Я уже подписал договор, но там есть строчка: "Подробности не раскрывать". Три серии написаны, в основе — исторический материал, можно сделать потрясающую картину. Не готов снимать блокбастеры. Я хочу, чтобы кино по-прежнему было человеческим, душевным и духовным. 

Беседовала Наталья Баринова